Я – вампир Лестат. Я бессмертен. В определенной степени, конечно. Солнечный свет или сильный жар от огня вполне способны меня убить. Но я конечно же стараюсь держаться от них подальше. Мои густые, немного не достающие до плеч темные вьющиеся волосы при искусственном освещении кажутся немного золотистыми. Глаза у меня карие, но если я голоден, они становятся совершенно темными. У меня небольшой тонкий нос, но рот, хотя и красиво очерченный способен придавать лицу выражение, как самой низкой подлости, так и поистине удивительного благородства – он всегда выглядит чувственным. Все мои чувства и эмоции, мое отношение ко всему происходящему отражаются на моем чрезвычайно подвижном лице.
Моя вампирская сущность проявляется в неестественной белизне лица и на редкость чувствительной коже. Когда же меня начинает одолевать жажда крови, я выгляжу просто ужасно – мои глаза чернеют, а зрачки увеличиваются, вены под кожей набухают, и сильно обостряется нюх. Но на людях я не допускаю ничего подобного, и единственным свидетельством моего нечеловеческого существования являются ногти. Это общее свойство всех вампиров: наши ногти напоминают стеклянные ножи, и это часто бросается людям в глаза, даже если ничто другое им не кажется странным.
Я спал в старом склепе на кладбище, расположенного на Садовой улице. Вокруг были старые здания, рядом пристань. Прошло много времени пока ко мне вернулось сознание. Я понял, что больше не сплю. Окончательно проснувшись, я лежал под землей, и страстно жаждал живой крови. Именно в таком состоянии я, вяло воспринимал звучавшие отовсюду голоса, соединяя их с жившими в моем воображении образами, подобно тому, как делают это во сне все смертные. Но в какой-то момент за прошедшие столетия, я начал вдруг «вспоминать» все, что слышал, следить за развлекательными программами,  прислушиваться к сводкам новостей, интересоваться популярными мелодиями и ритмами.
Должен сказать, что, когда вампир, как мы говорим, уходит в подполье, затаивается, то есть перестает пить кровь, и лежит под землей, он быстро теряет силы и становится слишком слабым, чтобы возродиться самостоятельно, – для него наступает период сна. Процесс моего воскрешения длился около недели. Я пил свежую кровь мелких зверьков, живших под землей, – любых, каких только удавалось поймать. Потом начал потихоньку выбираться на поверхность, где можно было раздобыть крыс. Теперь для меня не представляло трудности отлавливать кошек, а там и рукой было подать до настоящей человеческой жертвы, хотя мне пришлось ждать довольно долго, пока наконец я нашел то, что нужно, – человека, который убивал других смертных и не испытывал при этом ни сожаления, ни раскаяния. Мужчина был еще молодой, убивший себе подобного недалеко отсюда, он шел возле самой ограды кладбища. Это был настоящий убийца. О, как прекрасен был вкус настоящей человеческой крови! Может, дело было в первой порции крови после долгого отдыха, но я вдруг неожиданно почувствовал себя лучше, чем когда-либо. Мысль о необходимости напиться человеческой крови стала преследовать меня постоянно.
Мои чувства обострились. Возможно, что за прошедшее время силы мои увеличились, и мне не терпелось поскорее выяснить это. Кое-что меня, конечно же, пугало. Запах бензина и химикатов вызывал у меня слабость. Гудение кондиционеров и рев моторов реактивных самолетов над головой казались мне оглушительными. Голоса радио  доносились до меня из автомобилей, проносившихся по старому Садовому кварталу недалеко от того места, где я лежал. Звуки телевизоров и радиоприемников я слышал из расположенных поблизости домов.
Вернувшись к активной жизни, я вновь стал прежним вампиром Лестатом. Я точно не мог сказать сколько времени я проспал, но судя по тому как изменился мир, спал я долго. Главной – причиной моего пробуждения стало неожиданное появление возле меня группы рок музыкантов, которая называлась «Бал Сатаны». Пока я спал, появились новые боги, которых превозносили, день и ночь они были окружены своими поклонниками. И я стану одним из них. |
